КАРАМЗИН, Николай Михайлович (1766-1826). Русский писатель и историк.
В Антологии - 61 изречение этого автора

• ...Любовь супругов так священна,
  Что быть должна от глаз нечистых сокровенна.
  Ей сердце - храм святой, свидетель Бог, не свет.
• Безумен славы раб. Безумен, кто судьбе
  За сей кимвольный звон отдаст из доброй воли
  Спокойствие души, блаженство тихой доли.
  Не знает счастия, не знает тот людей,
  Кто ставит их хвалу предметом жизни всей.
• В мятежных суетах и в хаосе страстей
  Кто истинно блажен, тот свету неприятен,
  Служа сатирою почти на всех людей.
• В России государь есть живой закон. Не боятся государя - не боятся и закона!
• В языке, обогащённом умными авторами, в языке выработанном не может быть синонимов; всегда имеют они между собою некоторое тонкое различие, известное тем писателям, которые владеют духом языка, сами размышляют, сами чувствуют, а не попугаями других бывают.
• Воин на престоле опасен: легко может обмануть себя и начать кровопролитие только для своего личного славолюбия.
• Вольность спасается не серебром, а готовностью умереть за неё: кто откупается, тот признаёт своё бессилие и манит к себе господина.
• Всякий истинный талант, платя дань веку, творит и для вечности.
• Глупцу нет дела до правлений,
  До тонких, трудных умозрений,
  Как страсти к благу обращать,
  Людей учить и просвещать.
  Царь кроткий или царь ужасный
  Любезен, страшен для других.
  Глупцы Нерону не опасны,
  Нерон не страшен и для них.
• Гони природу в дверь - она влетит в окно.
• Давно называют свет бурным океаном: но счастлив, кто плывёт с компасом - а это дело воспитания.
• Должно показывать заблуждения разума человеческого с благородным жаром, но без злобы.
• Если оскорбительно человеку называться сыном презренного отца, то не менее оскорбительно гражданину называться и сыном презренного отечества.
• Тацит велик, но Рим, описанный Тацитом...
  Жалеть о нём не должно:
  Он стоил лютых бед несчастья своего
  Терпя, чего терпеть без подлости не можно!
• Жизнь тирана есть бедствие для человечества, но его история всегда полезна для государей и народов: вселять омерзение ко злу есть вселять любовь к добродетели.
• История злопамятнее народа.
• История народа принадлежит Царю.
• История - это не только наука, но и священная книга, формирующая у народа возвышающий образ самого себя.
• Как беден человек: нам страсти - горе, мука;
  Без страсти жизнь - не жизнь, а скука:
  Люби - и слёзы проливай,
  Покоен будь - и век зевай.
• Как любовь, так и ненависть редко бывают довольны истиной: первая в хвале, последняя в осуждении.
• Как плод дерева, так и жизнь бывает всего сладостнее перед началом увядания.
• Могилы бесчувственны, но живые страшатся вечного проклятия в Истории, которая, не исправляя злодеев, предупреждает иногда злодейства.
• Монархическое правление счастливей и надёжней республиканской: оно не требует от граждан чрезвычайностей, и может возвышаться на той степени нравственности, на которой республики падают.
• Мы видим счастья тень в мечтах земного света;
  Есть счастье где-нибудь: нет тени без предмета.
• Мы смотрим в микроскоп на всякую неприятность и кричим, что свет наполнен бедствиями.
• Надежда заменить потерю облегчает её в молодости, но лета отнимают у нас сие утешение.
• Обращение с книгами приготовляет к обращению с людьми.
• Охота и возможность преодолевать трудности есть характер таланта.
• Патриотизм не должен ослеплять нас; любовь к отечеству есть действие ясного рассудка, а не слепая страсть.
• Просвещение находит средство наслаждаться временем, а невежество хочет только избавиться от него.
• Рассудок говорит: "всё в мире есть мечта!"
  Увы! несчастлив тот, кому и сердце скажет:
  "Всё в мире есть мечта!"
  Кому жестокий рок то опытом докажет.
• Редко случается, чтобы любимцы государей пользовались любовью народною; их судят жестоко, ибо судьёй бывает зависть, которую трудно обезоружить и добродетели.
• Самодержавие не оставляет никакого способа противиться самодержцу, кроме бунта.
• Светские дамы, будучи всегда на сцене, привыкают думать только о театральных добродетелях.
• Свойства народа объясняются всегда обстоятельствами, однако ж действие часто бывает долговременнее причины.
• Сердца любовников смыкает
  Не цепь, но тонкий волосок: - Дохнёт ли лёгкий ветерок,
  Порхнёт ли бабочка меж них
  Всему конец, и связей никаких.
• Слова не изобретаются Академиями: они рождаются вместе с мыслями или в употреблении языка, или в произведениях таланта, как счастливое вдохновение.
• Слова принадлежат веку, а мысли - векам.
• Смеяться, право, не грешно над всем, что кажется смешно.
• Уединение подобно тем людям, с которыми хорошо и приятно видеться изредка, но с которыми жить всегда тягостно и уму и сердцу.
• Читай стихи - и верь единственно тому,
  Что нравится тебе, что сказано прекрасно;
  И что с потребностью души твоей согласно.
• Что есть жизнь наша? - Сказка.
  А что любовь? - Её завязка;
  Конец печальный иль смешной,
  Родись, люби - и Бог с тобой.
• История в некотором смысле есть священная книга народов: главная, необходимая; зерцало их бытия и деятельности; скрижаль откровений и правил; завет предков к потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример будущего.
• Правители, Законодатели действуют по указаниям Истории и смотрят на её листы, как мореплаватели на чертежи морей. Мудрость человеческая имеет нужду в опытах, а жизнь кратковременна. Должно знать, как искони мятежные страсти волновали гражданское общество и какими способами благотворная власть ума обуздывала их бурное стремление, чтобы учредить порядок, согласить выгоды людей и даровать им возможное на земле счастие.
• История мирит с несовершенством видимого порядка вещей, как с обыкновенным явлением во всех веках; утешает в государственных бедствиях, свидетельствуя, что и прежде бывали подобные и Государство не разрушалось.
• Нет предмета столь бедного, чтобы Искусство не могло в нём ознаменовать себя приятным для ума образом. Каждый век, каждый народ даёт особенные краски искусному Бытописателю.
• Историк не Летописец: последний смотрит единственно на время, а первый на свойство и связь деяний: может ошибиться в распределении мест, но должен всему указать своё место.
• Народ есть острое железо, которым играть опасно, а революция - отверстый гроб для добродетели и самого злодейства.
• Ничто не ново под луною:
  Что есть, то было, будет ввек.
  И прежде кровь лилась рекою,
  И прежде плакал человек...
• Превосходные умы суть истинные герои истории.
• Пусть громы небо потрясают,
  Злодеи слабых угнетают,
  Безумцы хвалят разум свой!
  Мой друг, не мы тому виной.
• В одном просвещении найдём мы спасительное противоядие для всех бедствий человечества!
• Творец всегда изображается в творениях, часто против воли своей.
• Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого - и если сердце твоё не обольётся кровью, то оставь перо, или оно изобразит нам хладную мрачность души твоей.
• Республика без добродетели и геройской любви к отечеству есть неодушевлённый труд.
• Личная безопасность есть первое для человека благо и без неё жизнь наша есть вечное, мучительное беспокойство.
• Жизнь есть обман - счастлив тот, кто обманывается приятнейшим образом.
• Бог великий музыкант, вселенная - превосходный клавесин, мы лишь смиренные клавиши.
• Я не верю той любви к отечеству, которая презирает его летописи или не занимается ими: надобно знать, что любишь; а чтобы знать настоящее, должно иметь сведения о прошедшем.
• Любовь к собственному благу производит в нас любовь к отечеству, а личное самолюбие - гордость народную, которая служит опорою патриотизма.
• Кто муз от скуки призывает
  И нежных граций, спутниц их;
  Стихами, прозой забавляет
  Себя, домашних и чужих...
  Тот путь свой розой оцветит
  Среди колючих жизни терний,
  Отраду в горестях найдёт,
  С улыбкой встретит час вечерний
  И в полночь тихим сном заснёт.
• Счастье есть дело судьбы, ума и характера.