ШЕСТОВ, Лев (Лев Исаакович Шварцман) (1886-1938). Российский философ.
В Антологии - 30 изречений этого автора

• "Общую идею" любой книги можно сравнить с тем топором, из которого солдат в русской сказке сварил щи.
• Божественная гармония стиха заставляет радоваться нас даже самому печальному напеву.
• Быть непоправимо несчастным - постыдно!
• Во все времена все учителя думали, что ими держится мир, что они ведут своих учеников к счастью, к радости, к свету! На самом деле пастухи были гораздо меньше нужны стаду, чем стадо пастухам.
• Вообще гений, вопреки общераспространённому предрассудку, самое бестолковое, а потому и самое беспокойное существо. Чтобы испытать наслаждение от трагедии, нужно её видеть только со сцены.
• Все ужасы жизни не так страшны, как выдуманные совестью и разумом идеи.
• Всякий ценитель искусства доволен, если узнает в новом произведении "манеру" художника, и мало кто догадывается, что приобретение манеры знаменует собой начало конца.
• Если на минуту забыть усвоенные с детства догмы, вы сразу убедитесь, что развитие мира ужасно неестественно: естественно было бы, если бы не было ничего - ни мира, ни развития.
• Есть неизвестное, которое никоем образом не может быть сведено к известному.
• Если поэзия должна быть глуповатой, то философия должна быть сумасшедшей, как вся наша жизнь.
• Задача философии не успокаивать, а смущать людей.
• Истоки, начала, корни бытия - не в том, что обнаружено, а в том, что сокрыто.
• Мы ничего не можем знать о последних вопросах нашего существования, из чего следует, что человек волен как угодно часто менять своё мировоззрение, а прочность убеждений нужно сохранять лишь в отношении с другими людьми. Кому же трудно сочетать порядок извне с полнейшим внутренним хаосом, могут учреждать порядок и внутри себя. Только не гордиться этим, а всегда помнить, что в этом сказывается человеческая ограниченность.
• Наш ум, с детства усвоив столько нелепостей, потерял способность к самозащите.
• Не писатель существует для читателя, а читатель существует для писателя.
• Писатель больше всего и прежде всего хочет убедить и оправдать самого себя.
• Под добродетелью моралисты обычно понимают те жизненные правила, которые обеспечивают им наибольший успех в деле.
• Порядок, о котором мечтают философы, существует только в классных комнатах.
• Последовательность обязательна только для учеников, а не для учителей.
• Самое обременительное и тягостное в книге - это общая идея. Её нужно всячески вытравлять, если только не хочешь стать её данником и бессловесным рабом.
• Самые важные и значительные мысли, откровения являются на свет голыми, без словесной оболочки: найти для них слова - особое, очень трудное дело, целое искусство. И наоборот: глупости и пошлости сразу приходят наряженные в пёстрые, хотя и старые тряпки - так что их можно прямо бе всякого труда преподносить публике.
• Свет открывает человеку красоту - но он же открывает нам и безобразие.
• Таково уж свойство нравственности. Она не может существовать без своей противоположности - безнравственности. Добру нужно зло как объект мщения, а добрым людям - злые, которых можно призвать к суду, хотя бы к воображаемому суду совести.
• Творчество есть непрерывный переход от одной неудачи к другой.
• Те, которые знают, чего хотят, обыкновенно хотят пустяков и добиваются малоценных благ: богатства, славы, в лучших случаях - прогресса или мировоззрения.
• То, что мы с детства приучаемся верить самым неправдоподобным вещам, делает нас готовыми верить в очевидную для нас нелепость, раз только она обставлена известной аргументацией и исходит от учённых людей.
• Убеждения не доказываются, а принимаются.
• Философия с логикой не должна иметь ничего общего. Философия есть искусство, стремящееся прорваться сквозь логическую цепь умозаключения и вносящее человека в безбрежное море фантазии, фантастического, где всё одинаково возможно и невозможно.
• Человеческая жизнь находится за пределами, поставляемыми нам всею совокупностью слов.
• Жизнь иных народов, в иных странах и в иные времена научает нас понимать, что считающиеся у нас вечными идеи суть только наши заблуждения.
• В автобиографиях не больше "правды", чем в биографиях. Кто хочет "правды" - тот должен научиться искусству читать художественные произведения.